Денис Васильевич Давыдов. Гусарская исповедь.
Дневник партизанских действий 1812 года
1 2 3
4 5
6 7
8 9
10 11
12 13
14
15
16
17 18
19 20
21 22
23 24
25 26
27 28
29 30
31 32
33 34
35 36
37 38
39 40
41 42
43 44
45 46
47 48
49 50
51 52
53 54
55 56
57 Перемещение мое основывалось на трех предположениях: или
отряд, назначенный против меня действовать, потеряв меня из виду, обратится
к первому назначению своему, то есть продолжать будет путь свой к Москве;
или, гоняясь за мною от Дорогобужа до Гжати и от Гжати к Дорогобужу, и изнурит
лошадей своих, и представит мне случай поразить его с меньшим затруднением
или, разделясь, чтобы охватить меня, подвергнет себя разбитию по частям.
Восемнадцатого, вечером, по прибытии нашем в село Покровское, крестьянин,
пришедший с большой дороги, объявил нам, что он видел пехотного солдата, бежавшего
из транспорта пленных наших, которые остановились на ночлег в селе Юреневе,
и что сей солдат ночует в селе Никольском, между Юреневом и Покровским. Я
спросил крестьянина, может ли он привести ко мне солдата сего? Он отвечал,
что может, но что так как одному ему идти туда страшно, то просит казака проводить
его. Я ему дал известного урядника Крючкова, и они отправились.
Девятнадцатого, за два часа перед рассветом, посланные мои возвратились и
привели этого солдата. Он объявил мне, что, точно, тысяча человек наших пленных
остановилась в Юреневе, что часть их заперта в церкви, а часть ночует в селе
по избам, где расположена и часть прикрытия, состоящего всего из трехсот человек.
Я велел садиться на коней, и, пока партия вытягивалась, Крючков при крестьянине
и солдате рассказал мне, как, подъехав к Никольскому, они встретили прохожего,
который объявил им, что при нем вошла в оное село шайка мародеров, как крестьянин
оробел и не смел войти в село, но что он, Крючков, расспрося его подробно
о месте, где ночует солдат, надел на себя кафтан крестьянина, вошел в село,
наполненное французами, прямо пришел к сенному сараю, где, по рассказу крестьянина,
должен был ночевать солдат, разбудил и вывел его оттуда. Такой отважный поступок
усугубил большое уважение к нему всех его товарищей, а меня поставил в приятную
обязанность донести о том самому светлейшему.
Мы обошли Никольское и остановились за четверть версты от Юренева; еще было
час времени до рассвета. К несчастью, пока партия была на марше, транспорт
пленных поднялся и пошел далее по Смоленской дороге, оставя место свое трем
баталионам польской пехоты, шедшим от стороны Смоленска в Москву. Один из
них
расположился в селе, а два за церковью, на биваках. Войска сии были в совершенной
оплошности, что доказывает неумышленность сего перемещения.
Основываясь на рассказе солдата и полагая, что в самом селе не более половины
прикрытия, ибо другую половину я полагал около церкви, заключавшей в себе
другую часть наших пленных, я с рассветом осмотрел местоположение и приказал
шестидесяти человекам пехоты, прокравшись лощиною к селу, вторгнуться в средину
улицы, закричать: "Ура, наши, сюда! " - и на штыках вынести вон
неприятеля. Сею пехотою командовал отставной мичман Николай Храповицкий.
В одно время Бугский полк должен был объехать село и стать на чистом месте,
между деревнею и церковью, дабы отрезать дорогу оставшимся от поражения. Прежний
мой отряд и Тептярский полк я оставил в резерве и расположил полускрытно около
леса, приказав им открывать разъездами столбовую дорогу к Вязьме.
Распоряжение мое было исполнено со всею точностию, но не с той удачею, каковую
я ожидал. Пехота тихо пробралась лощиною и, бросясь в село, вместо пленных
наших и слабого их прикрытия попалась в средину хотя оплошного, но сильного
неприятельского баталиона. Огонь затрещал из окон и по улице... Герои! Они
опирались брат на брата и штыками пробили себе путь к Бугскому полку, который
подал им руку. В пять минут боя из шестидесяти человек тридцать пять легло
на месте или было смертельно ранено.
Читать дальше >>
